Перевод статьи: Анна Боронина – Traduction russe: Anna Boronina
После смерти Махсы Амини правительство Ирана в течение недели блокировало работу
интернета, чтобы избежать утечки в сеть фото- и видеоматериалов с изображением акций
протестов и ответных репрессивных мер со стороны полиции. Тем не менее многочисленные
фото и видео захлестнули социальные сети, демонстрируя всему миру практически в
реальном времени проходящие в стране антиправительственные демонстрации. Чтобы
обойти цензуру, протестующим приходится проявлять большую изобретательность и
прибегать к помощи международных общественных организаций; введенные правительством
ограничения способствовали формированию каналов международной взаимопомощи и
приобретению опыта реагирования в подобных ситуациях.
Начиная с 2009 года правительство Махмуда Ахмадинежада блокировало доступ к
социальным сетям, таким как Twitter и Facebook, когда в стране после президентских
выборов вспыхнуло оспаривающее их результаты «зеленое движение». В период с 2017 по
2019 год правительство частично ограничивало доступ к частным службам обмена
сообщениями, чтобы затруднить организацию акций протеста. В 2019 году правительство
страны даже прибегло к полной блокировке интернета и на целую неделю отрезало Иран от
остального мира, обеспечив лишь работоспособность национальных цифровых сервисов и
тем самым создав «национальный интернет». Проблема цензуры интернета в Иране и
возможности его использования оппозиционными режиму силами и протестующими,
расцениваемой правительством как угроза, возникла еще в конце 90-х и оказала
непосредственное влияние на формирование сетевой структуры и ее управление. Нелишним
будет рассказать об этапах создания иранского киберпространства.
Впервые доступ в интернет в Иране появился у членов академических кругов при поддержке
режима и президента Мохаммеда Хатами. Интернет рассматривался как инструмент для
восстановления экономики страны, разрушенной ирано-иракской войной (1980-1988) и
воспринимался в консервативных и религиозных кругах как новый способ распространения
исламского режима. Для студентов глобальная сеть стала новым средством самовыражения,
находящимся вне контроля государственной цензуры, которой были подвержены СМИ и
печатные издания[1]. Мохаммед Хатами, находившийся на посту президента с 1997 по 2005
год, стремился к сближению Ирана и Запада, которое должно было проходить через обучение
и демократизацию населения при помощи интернета, а также благодаря университетам и
развитию свободы слова в сети. В 2000-х годах процветали личные интернет-блоги и
впервые различные слои населения смогли свободно высказывать свое мнение, общаться,
обмениваться идеями и критиковать существующий политический режим. Это явление
получило название «Блогистан»[2] и тесно переплелось с движением за права женщин и
молодежи. Примерно в это же время представители консервативных и религиозных сил
Ирана начали критиковать наличие свободного доступа к интернету, призывая к введению
ограничений на его использование.
После избрания президентом Махмуда Ахмадинежада в 2005 году, поддержанного
консерваторами, в стране начали арестовывать блогеров и журналистов. Именно в этом году
в стране впервые заговорили о планах создания национальной информационной сети. 7
февраля 2006 года министр информационных и коммуникационных технологий Ирана Абдул
Маджид Риази представил трехлетний план создания национального интернета с бюджетом в
1 миллиард долларов США. Однако фактически реализация проекта началась лишь в 2013
году после избрания президентом Хасана Рухани.
Первым крупным событием в истории развития интернета в Иране стало начало «зеленого
движения» – волны протестов против переизбрания Ахмадинежада в 2009 году. Это было
первое протестное движение, которое использовало социальные сети, такие как YouTube и
Twitter, для трансляции изображений протестов в реальном времени и для координации
действий протестующих. Международные журналисты, которые были высланы из страны,
чтобы избежать международной огласки происходящих в Иране событий, получили доступ к
публикациям местных жителей, что все-таки позволило им освещать события дистанционно.
Подобное использование интернета и социальных сетей вновь окажется актуальным во время
начавшейся через несколько лет «арабской весны».
Спустя год после начала «зеленого движения» в 2009 году произошло второе важное
событие, повлиявшее на развитие интернета в Иране и методов его управления: кибератаки с
использованием вирусов Flame и Stuxnet. В 2010 году центрифуги для обогащения урана в
Натанзе и Бушере подверглись мощнейшей хакерской атаке. Во время президентства
Махмуда Ахмадинежада Иран возобновил ядерную программу, которая была официально
приостановлена после революции 1979 года. Создание ядерной бомбы является рычагом
давления Тегерана на США и Израиль с целью изменение соотношения сил. Обладание
бомбой позволило бы Ирану укрепить режим и подняться до статуса ядерной державы. Эти
компьютерные вирусы были внедрены в систему одного из важнейших стратегических
объектов Ирана, чтобы замедлить ход ядерной программы, исказив результаты и подорвав
работу центрифуги, позволяющей обогащать уран[3]. Вопрос о степени обогащения урана
был одним из центральных в ядерном соглашении, подписанном в 2015 году[4]. Кибератака
была болезненно воспринята иранскими властями, которыми в последствии были
предприняты меры для защиты от любых внешних атак.
Вопрос о том, кто и как будет управлять информационной сетью в Иране, долгое время был
предметом споров, и отношение к нему часто менялось в зависимости от позиции
находящегося у власти президента. Позиции государств, высказываемые на международных
конференциях и совещаниях, целью которых было создание универсальных международных
стандартов в области телекоммуникаций, дают четкое представление о возможных
концепциях управления интернетом.
Первая всемирная встреча по вопросам управления интернетом была проведена в 2003 году в
рамках Всемирного саммита по вопросам информационного общества, проходящего в
Женеве под руководством Международного союза электросвязи (МСЭ), являющегося
специализированным учреждением ООН. Во время своего выступления Мохаммед Хатами,
президент-реформатор Ирана, находящийся у власти с 1997 по 2005 год, изложил иранскую
повестку касательно управления информационной сетью. Он заявил, что киберпространство
является идеальным воплощением концепции «диалога между цивилизациями». Он также
предложил внести три новых права в Декларацию о правах человека, касающихся
кибербезопасности : «право на развитие», «право на общение» и «право на информацию»;
свобода выражения мнения, тем не менее, не должна была идти вразрез с «требованиями
морали и принципами общественного порядка»[5]. Хатами настаивал на создании
международной демократической организации по управлению интернетом, которая
позволила бы также и развивающимся странам играть в ней значимую роль, привлекая к
работе частный сектор.
Президентство Махмуда Ахмадинежада ознаменовалось радикальным изменением позиции
в отношении управления глобальной сетью. Это изменение проявилось в том, как
позиционировала себя иранская делегация во время второго этапа Всемирной встречи на
высшем уровне по вопросам информационного общества (ВВУИО) в Тунисе в декабре 2005
года[6]. Первые действия нового президента ударили по организациям гражданского
общества, отменившего съезд Второго регионального форума по вопросам гражданского
общества на Ближнем Востоке и в Западной Азии, который должен был состояться в августе
2005 года на иранском острове Киш.
Во время второго этапа ВВУИО Иран сыграл решающую роль в формировании коалиции
стран, разделяющих единое видение о том, как нужно управлять интернетом. Модель
управления, которую отстаивал и продвигал президент Ахмадинежад, заключалась в
создании межправительственной организации под управлением ООН, которая взяла бы на
себя полномочия Корпорации по управлению доменными именами и IP-адресами (ICANN) :
в центре этой организации находились бы правительства стран, а частный сектор и
организации гражданского общества выполняли бы консультативную функцию. Эта позиция
Ирана, направленная на создание системы управления интернетом исключительно со
стороны правительственных учреждений, вновь подтвердилась на Всемирной конференции
по международной электросвязи (ВКМЭ-12), организованной МСЭ в 2012 году. Иран и
другие страны арабского мира были по-прежнему подвержены внутренним общественным
протестам, участники которых использовали киберпространство в качестве основного
средства для выражения своих требований и инструмента для организации демонстраций. На
этой конференции свою позицию очень уверенно выразила коалиция стран, выступающих за
государственно-ориентированное управление интернетом, называемой некоторыми
специалистами «вестфализацией в вопросах управления»[7]. В эту коалицию вошли Россия,
Иран, Китай, Куба, Кыргызстан, Судан и Бахрейн. Лидеры этих стран разделяли иранское
видение вопроса, поддерживая управление интернетом, основанное на
межправительственных контактах, тем самым вводя ограничения и разрушая идеал
открытого и свободного интернета, каким он был на заре своего появления.
Последний поворот в международной политике по вопросам управления интернетом
произошел во время президентства Хасана Рухани (2013-2021), религиозного деятеля
умеренных взглядов, которого поддерживал Мохаммед Хатами. Его позиция в отношении
управления глобальной сетью была выражена на Международной многосторонней
конференции по вопросам управления Интернетом (NETmundial Initiative), проходившей в
апреле 2014 года в Сан-Паулу. Новое правительство под руководством Рухани заявило, что
выступает за идею создания не межправительственной организации, учреждение которой
поддерживал прошлый президент совместно с Россией и Китаем, а мультипартийной.
Однако вопрос о том, кто именно должен встать во главе киберпространства, был фактически
решен в 2012 году с учреждением в Иране Высшего совета киберпространства. Создание
этого совета стало одним из ответов Верховного лидера на вопрос о том, какую именно
модель управления следует принять и реакцией на «двойной удар», которому подвергся Иран
в конце 2000-х годов: внутреннему со стороны «зеленого движения» и внешнему при
помощи кибератак на ядерную инфраструктуру. В состав этого совета вошли президент
Исламской Республики, председатель парламента, генеральный прокурор, руководитель
телевизионной и радиокомпании Исламской Республики Иран (IRIB), министр связи и
информационных технологий, министр культуры и исламского руководства,
главнокомандующий Корпуса стражей Исламской революции и главнокомандующий
полицейскими силами Исламской Республики Иран, а также еще семь членов совета,
назначенных непосредственно Верховным лидером[8].
Этот совет, обеспечивающий эффективную координацию между различными
государственными инстанциями, с первого заседания наделил себя полномочиями по
созданию в стране национального независимого от глобальной сети интернета и контролю
над ним. Этот проект действительно вступит в силу и ознаменует 2010-е годы
реструктуризацией сети, развитием цифровой экономики и кабельного телевидения, о чем
будет более подробно рассказано в следующей статье.
[1] Babak Rahimi et Mehdi Semati, «The politics of the Internet in Iran», in Media, Culture and
Society in Iran : Living with globalization and the Islamic state (Londres: Routledge, 2007), 304
[2] Khiabany, Gholam, Annabelle Sreberny, et Julien Nocetti. «Blogistan : The internet and politics
in Iran». Politique étrangère Eté, no 2 (2011): 44772. https://doi.org/10.3917/pe.112.0447
[3] Обогащенный до 3% уран позволяет запускать реакторы электростанций для выработки
электроэнергии, тогда как обогащенный до 80% уран используется для создания ядерного
оружия
[4] Венское соглашение по иранской ядерной программе, заключенное 14 июля 2015 года
между Ираном, США, Россией, Китаем, Францией, Великобританией, Германией и
Европейским Союзом, предусматривало надзор за ядерной программой Ирана со стороны
Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ), включая контроль за
производством обогащенного урана, в обмен на постепенную отмену санкций. Согласно
соглашению, Иран обязался в течение 15 лет не производить обогащение урана свыше
3,75%, а весь уран, обогащенный сверх этого предела, подлежал экспорту за пределы страны
или подвергался «разбавлению» во избежание производства в стране ядерного оружия.
Однако после выхода США из соглашения в 2018 году, отношения заинтересованных стран с
Ираном ухудшились. Вопрос об обогащении урана по-прежнему остается рычагом давления
в руках политических лидеров Тегерана. 22 ноября 2022 года Иран объявил о производстве
обогащенного до 60% урана.
[5] OpenNet. «Internet Filtering in Iran in 2004-2005: A Country Study | OpenNet Initiative», 2005.
https://opennet.net/studies/iran2005#68
[6] Safshekan Roozbeh, «Iran and the global politics of internet governance», Journal of Cyber
Policy 2, no 2 (18 août 2017), https://doi.org/10.1080/23738871.2017.1360375
[7] Nocetti, Julien. «Contest and Conquest: Russia and Global Internet Governance». International
Affairs 91, no 1 (janvier 2015): 11130. https://doi.org/10.1111/1468-2346.12189
[8] Ali Khamenei, «حکم تشکیل و انتصاب اعضای شورای عالی فضای مجازی (Décret sur la formation et la
nomination des membres du Conseil suprême du cyberespace)» (2012),
https://farsi.khamenei.ir/print-content?id=19225.
[Фото] Знак на историческом объекте указывает на то, что это место снимается камерами
видеонаблюдения; Шираз, Иран; август 2018
